Проблема нехватки водных ресурсов является одной из самых острых проблем стран Центральной Азии (ЦА). При чем, эксперты отмечают, что водный кризис может настолько обостриться, что приведет к хроническому дефициту воды с последующими кризисами в сфере энергетики, экологии и продовольственной безопасности. Обсуждение о возможных вариантах по нивелированию рисков и угроз находится в повестке дня стран региона. На этом фоне особую актуальность приобретают водные инициативы внерегиональных акторов, в которых особую роль исторически всегда играла Россия.
Нехватка водных ресурсов считается одной из самых острых проблем для стран Центральной Азии. Ключевые отрасли экономик ЦА (в особенности сельское хозяйство и промышленность) водоемки, а национальные стратегии государств нацелены на рост потребления воды в гидроэнергетике и ирригации. По оценкам Евразийского банка развития (ЕАБР), Центральная Азия к 2028 году может столкнуться с хроническим дефицитом водных ресурсов. И это при том, что уже сегодня 13% населения Центральной Азии не имеют доступа к безопасной питьевой воде.
Не будем также забывать и о роли Афганистана. По информации в СМИ, Агентство США по международному развитию (USAID) тайно спонсировало строительство водоканала Кош-Тепа в Афганистане, который угрожает обострением водного кризиса в Туркменистане, Узбекистане (РУз) и Таджикистане (РТ). Строительство канала стоимостью $700 млн предположительно станет причиной нового витка серьезных экологических проблем в ЦА, так как заберет часть воды из Амударьи, единственного крупного источника водоснабжения региона.
Несмотря на попытки государств ЦА решить проблему общими усилиями, договориться пока не получается. Так, например, можно вспомнить об инициативе Казахстана (РК) создать общий водно-энергетический консорциум стран ЦА, который так и не был реализован.
В этих условиях активно ведутся дискуссии о путях выхода из кризиса. В том числе вновь прозвучали идеи вернуться к проекту поворота рек Сибири в засушливый регион. На состоявшемся в Бишкеке круглом столе, посвященном водной дипломатии, этой темы коснулся секретарь Совета безопасности Киргизии (КР) Марат Иманкулов:
«Если вы помните, то еще с 20-х годов двадцатого века в Советском Союзе на разных уровнях обсуждался проект, названный "Поворотом сибирских рек". Основная его идея заключалась в перераспределении стоков Иртыша, Оби, Тобола и других рек в союзные республики, остро нуждавшиеся в пресной воде, — Казахстан, Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан», — напомнил Марат Иманкулов.
Советский проект «Поворот сибирских рек» действительно обсуждался в СССР с начала 1960-х годов. По замыслам разработчиков, часть стока крупных сибирских рек (Оби или Иртыша) планировалось перераспределить в южные регионы страны, испытывающие нехватку воды. Предполагалось, что этого получится достичь за счет создания искусственной водной магистрали длиной в сотни километров. Проект также предусматривал строительство огромных водохранилищ, каждое из которых могло затопить значительные территории вдоль русла.
Как отметил Марат Иманкулов в ходе своего доклада, проект так и не был реализован из-за дороговизны, сложности воплощения, критики специалистов и общественности. Тем не менее, инициатива задала вектор для дальнейшего изучения вопроса, и секретарь Совбеза КР допустил, что в нынешних условиях обострения водного дефицита в ЦА пересмотр актуальности проекта, возможно, был бы целесообразным.
«Конечно, требуется провести новые исследования с учетом изменившихся экологических факторов, экономической и энергетической ситуации. Не исключено, что переброс излишков воды из одного региона в другой мог бы проходить через современные трубопроводные системы, что снизило бы экологические последствия и при этом создало бы новые рабочие места», — допустил Иманкулов.
Один из ближайших эпизодов наиболее активного обсуждения данной темы в научном сообществе и в СМИ приходится на начало 2000-х годов. Однако и тогда проект столкнулся с серьезной критикой. При чем, дискуссия шла как среди российской общественности, так и в странах ЦА. В 2002 году мэр Москвы Юрий Лужков заявил о необходимости поворота сибирских рек в Центральную Азию, а в 2010 году президент Казахстана Нурсултан Назарбаев ратовал за возвращение советского проекта.
Сегодня сторонники идеи переброски части строковых вод на юг, ссылаясь на оценки гидрологов, указывают, что водность сибирских рек из-за глобальных изменений климата к 2050 году может увеличиться до 20%. Реализация проекта трансконтинентальной системы транспортировки водных ресурсов (причем трубопроводами, а не каналами) помогла бы снизить риски наводнений в развитых территориях сибирского юга страны и принести дополнительные доходы отечественной казне. Однако на текущий момент главное понять — не навредит ли подобный проект России. Если нет, то после тщательной экспертизы, РФ могла бы выступить ключевым оператором решения проблемы дефицита воды в ЦА.
Гидро-оптимисты уверены: «сибирское» решение водного вопроса ЦА позволит предотвратить в будущем вооруженные столкновения на почве борьбы за ресурс, а, кроме того, забетонировать позиции РФ в регионе. Последнее особенно актуально на фоне того, как манипуляции водными ресурсами Центральной Азии становятся эффективным геополитическим рычагом давления в руках Запада. И действительно, сегодня мы являемся свидетелями того, как происходит политизации водного вопроса. Например, большое внимание судьбе Аральского моря стала уделять Швеция. При чем, одним из основных тезисов, который распространяют шведские ученые — прямая вина России в экологическом кризисе в данном регионе. Этот нарратив активно продвигают и другие европейские страны в том числе через образовательные мастер-классы, программы и научные конференции. Отметим, что в этих инициативах, как правило, в первую очередь принимают участие школьники, студенты и молодые специалисты государств Центральной Азии.
Подводя итог, можно с уверенностью сказать, что водный кризис в странах Центральной Азии не исчезнет в течение еще долгого времени. Параллельно внерегиональные акторы (особенно в лице Европейского Союза и США) продолжать наращивать экономическую и политическую деятельность по данному вопросу. В этих условиях России важно не потерять свои позиции в регионе. Однако к любым инициативам необходимо подходить с позиций национальных интересов страны. Говоря о «Повороте сибирских рек», данный проект несет в себе как ряд очевидных преимуществ (улучшение экологической ситуации в регионе, углубление гуманитарных связей по линии Россия — страны ЦА и т.д.), так и определенные спорные элементы. Столь радикальная мера, как строительство мега-трубопровода, требует огромных затрат, времени и серьезных исследований для предотвращения любых негативных последствий или даже катастроф. Разработка проекта также упирается еще и в ряд застарелых проблем Центральной Азии. В частности, в незавидное состояние водораспределительных систем бывших советских республик. Не случайно основным направлением борьбы с водным кризисом в регионе специалисты и инвесторы в первую очередь называют оптимизацию расходов имеющейся воды, а не активизацию дискуссий по поводу поставок российских стоковых вод.
Таким образом, любые потенциальные проекты не должны наносить вреда в первую очередь самой России, а также они должны учитывать особенности региона.
Эксперт ИКЦ «Аксон» Руслан Малахов
